Люди и нелюди [CИ] - Олег Бубела

Дар не ошибся, их было действительно много. Десятки крупных обезьян, мощно отталкиваясь от ветвей, прыгали на землю и устремлялись к нам. Уж не представляю, что могло привлечь их внимание — то ли исходивший от нас запах свежей крови, то ли громкий разговор, но знаю одно — данный противник будет посерьезнее шавок. Об этом говорило хотя бы то, что твари не стали соревноваться друг с другом в скорости, рассчитывая первее всех достигнуть добычи, а наступали единой волной. Возможно, уже имели дело с искателями и понимали, что на людей нужно набрасываться всей стаей.

Разумеется, мы не стали ждать, пока обезьяны преодолеют те несчастные сотню или даже меньше метров открытого пространства, а принялись сокращать их количество. Первым вступил в игру Ушастик. Признаюсь честно, до этого момента я и не представлял, что эльф может так быстро стрелять. Четкими отточенными движениями, он выхватывал стрелы из колчана и, даже не целясь, отправлял их в полет. Результат просто поражал: всего несколько секунд — а пяток тварей уже валяются в траве с пробитыми черепами, а одна визжит на ультразвуке, вертясь на месте и пытаясь выдернуть стрелу из брюха.

И это были только первые потери в стае макак, поскольку дальше в игру вступили мы с Викой. Орчанка успела метнуть четыре ножа и кинжал, моя перевязь опустела наполовину, а поголовье наступавших тварей сократилось на десяток. Большего мы сделать просто не успели — одна из обезьян громко заревела, и оставшиеся в живых хищники, к тому времени успевшие нас окружить, слаженно прыгнули на свою добычу. Уже привычным движением выхватив клинки, я встретил три несущиеся на меня туши росчерком голубой стали. Одна из макак лишилась головы, вторую мой меч перерубил пополам, а третья потеряла свои задние лапы.

Вот только умениями Ушастика я не обладал, поэтому сместиться в сторону не успел, тяжелая туша раненой твари ударила меня в грудь и едва не сбила с ног. С яростным ревом макака попыталась вцепиться мне в горло, но я ударил ее в зубы рукоятью меча, а второй в это время вонзил в бок. Тварь умерла не сразу, а еще успела махнуть когтистой лапой по лицу, едва не лишив меня зрения, но я не обратил внимания на боль в щеке, а выставил клинок навстречу обезьяне, прыгнувшей на меня справа. Та со всего размаху нанизалась брюхом на мой меч, который я рванул вверх, разрубая тушку твари.

В следующую секунду мне пришлось отмахиваться от двух макак, метнувшихся слева. Откровенно говоря, мой удар вышел ерундовым. Вместо того, чтобы разрубить тварей, он всего лишь отрубил одной из них лапу, а второй прочертил царапину на брюхе. Ясное дело, это не могло остановить голодных хищников, которые повалили меня на землю. Но радость хвостатых была преждевременной. Да, одна из них сразу вцепилась в мою руку, а вторая вонзила клыки в ногу, но мечи из ладоней я не выпустил, поэтому одним взмахом срубил голову той, что пыталась прокусить наруч, другим же добил безлапую. Что обидно, силу я немного не рассчитал и голубой клинок, разрубив пушистое тело, задел мою покусанную ногу. Ну, что поделать, не умею я еще с ними толком обращаться, и не стыжусь в этом признаться.

Сбросив с себя мертвую тушку, я попытался подняться, но не преуспел. С разных сторон меня атаковали сразу три твари. Одной я удачным ударом снес полчерепушки, а вот две другие оказались расторопнее и успели увернуться от клинков. Навалившись на меня всей своей массой, они попытались вцепиться в мою шею, но я привычным движением закрыл горло локтем. Для этого пришлось выпустить меч из ладони, но вторым я смог рубануть по одной агрессивной твари и проткнуть вторую, которая, хоть и не подохла, но с визгом спрыгнула с моего живота, расцарапав его когтями.

Далеко раненая тварь не ушла, голубая сталь с разрубила ее на две не особо равные части. Покончив с ней, я схватил второй меч и вскочил на ноги, чтобы тут же почувствовать, как на мою спину с размаху приземляется два десятка кило живого веса. Не найдя ничего лучше, я снова повалился на землю, постаравшись развернуться, чтобы придавить наглую тварь, вонзившую зубы мне в плечо. Мой маневр сработал, от боли обезьяна разжала челюсти, а я смог извернуться и ткнуть ее в бок мечом, весьма удачно пронзив сердце твари.

Следующая попытка подняться увенчалась успехом. Я даже успел разрубить прыгнувшую на меня мелкую макаку и уклониться в сторону от ее товарки похожего размера, но затем поскользнулся на ворохе кишок, вывалившихся из валявшейся на земле дохлой тушки и позорно плюхнулся на пятую точку. Четверть минуты пришлось размахивать клинками, находясь именно в таком неприглядном положении, калеча и убивая пытавшихся на меня наброситься обезьян. Те, кстати, размерами аналогично не могли похвастаться, да и атаковали не одновременно, а по очереди, позволяя мне вовремя реагировать на прыжки. Когда же я прикончил еще трех тварей и понял, что остальные с какой-то радости решили дать мне небольшую передышку, то оторвал зад от лужи крови и огляделся по сторонам.

Бой подходил к концу, как, собственно, и обезьяны. Крупных почти не осталось — все они валялись в траве в разной степени расчленения, а мелкие, коих насчитывалось всего пара десятков, особой опасности уже не представляли, их самоубийственные атаки легко отражались эльфом и орчанкой. Дар, отбросивший в сторону лук, с невозмутимым выражением лица ловко орудовал своими мечами. Вокруг него было кольцо из мертвых обезьяньих тел, с которых на землю стекали струйки крови. Чуть поодаль Вика, вертя сабельками, легко и непринужденно смахивала головы тварям, осмелившимся подойти близко. Ее лицо было в крови, однако ран я не заметил.

Ударив макаку, пытавшуюся незаметно подобраться ко мне сбоку, я услышал резкий гортанный крик. Поглядев в сторону его источника, я увидел весьма крупную тварь, отчего-то державшуюся в стороне от событий. Сообразив, что она выполняет функции вожака стаи, я воткнул "брата" в землю и достал метательный нож. Бросок вышел замечательным — обезьяний главарь, в данный момент пристально наблюдавший за тем, как оставшиеся в живых твари окружают мою жену, грузно опустился с клинком в виске. Что удивительно, макаки, взявшие в кольцо орчанку, нападать не стали, видимо, ждали сигнала вожака. И девушка воспользовалась этим, кинувшись в атаку.

С легкостью прорвав окружение, уничтожив при этом трех обезьян, она развернулась и принялась рубить оставшихся. Спустя секунду к ней пришел на помощь оставшийся без противников эльф. Вот тогда-то твари наконец осознали, что остались без командира, и с испуганными криками бросились обратно в лес. Надо сказать, что к этому моменту их осталось чуть больше десятка, и уйти удалось не всем. Одну гадину убил Дар, а еще двух прикончила Вика, продемонстрировав мне великолепное умение метания сабель. На этом схватка завершилась, пришло время подводить итоги.

Окинув взглядом место побоища, я мысленно присвистнул. Как мне показалось, обезьяньих трупов было никак не меньше сотни. Похоже, нам повезло нарваться на самую многочисленную стаю в округе… да что там! — во всем приграничье. Ведь даже в справочнике говорилось, что данные твари не сбиваются в группы больше полусотни. А если такое все же случается, то стая непременно делится на две, одной из которых приходится подыскивать себе новое место обитания. Но, вполне возможно, причина была в том, что вожак был чересчур умным и устранял конкурентов заранее, а может, поблизости других лесов не имелось. Как говорится, в тесноте — да не в обиде.

Я почесал щеку, царапины на которой уже успели затянуться, и оглядел себя. Мда, видок, конечно, еще тот! Одежда большей частью превратилась в лохмотья, которые были настолько сильно заляпаны кровью, что создавалось впечатление, будто я в ней купался. Печально вздохнув, я решил не заморачиваться, вытер клинки о свой рукав, с трудом отыскав на нем чистый участок, засунул их в ножны и направился к своему рюкзаку. Места укусов все еще саднили, так что мысль промыть их и посыпать ситом не была лишена смысла.

Надо отметить, что лечиться пришлось всем — Дара с Викой тоже покусали, хотя и не так сильно. Орчанке тварь вцепились в руку, а эльфу едва не вырвали из ноги кусок мяса. Пока я снимал шмотки, доставал фляги с водой и целебный порошок, девушка все пыталась узнать, каким образом я умудрился так изгваздаться. Сама-то она, вытерев лицо, выглядела относительно чистой, поэтому имела прекрасный повод для зубоскальства. Величественно проигнорировав подколки супруги, я поинтересовался у нее, имеется ли поблизости что-нибудь типа колодца или ручья, и с огорчением узнал, что до ближайшего родника мы дотопаем только к вечеру. Пришлось после перевязки доставать пахучку, запасы которой после обработки нашей одежды основательно уменьшились.

Морщась от неприятного запаха, мы собрали оружие, подхватили вещи и двинулись прежним курсом. Спустя пяток километров нам попался на глаза жирный суслик, который послужил отличным поводом для привала. Быстро организовав костер, мы зажарили нежное мясо и достали из сумки порядком зачерствевший хлеб с овощами. Однако в полной мере насладиться трапезой нам было не суждено. Во-первых, вонь пахучки лишала нас всякого аппетита, во-вторых, парочка приблудившихся на запах шашлыка гиен своим громким тявканьем действовала на нервы (твари благоразумно держались подальше от нас, а Дару было лень доставать лук), в-третьих, когда от суслика почти ничего не осталось, к нам пожаловала стая орлов.